Михаил Чижов

Заметки о жизни Нижнего Новгорода, который претендует на звание самого лучшего города в России. Хочется пожелать родному городу, в котором родился и прожил 65 лет, который любил и украшал своим трудом и который теперь не узнаю, быть более вдумчивым при выборе своих администраторов.

Мне часто приходится ездить в Сормово, в его самую дальнюю точку – 7-ой микрорайон. Путь от Кузнечихи неблизкий – 25 километров. Где-нибудь на трассе – это 15, ну от силы 20 минут езды. Попробуем преодолеть это расстояние в Нижнем Новгороде в пятницу, но не в самое пиковое время на автобусе маршрута №51.    

Первое препятствие возникает тут же на прогоне до второй остановки. Перекресток улиц Ивлиева и Быкова. По правой стороне здесь ещё недавно торчали самовоздвиженцы – железные гаражи, построенные методом захвата земли по принципу: «Клепай, пока власть молчит». И наклепали тысячи бразильских фавелл - схроны для наркоманов, бесплатные туалеты и полигоны бытовых отходов.

У девочки Верочки детство было неровным, словно кривая линия, похожая на каракули несмышленого дитя. Первый провал в этих ломаных меандрах пришелся  на время «знакомства» народа с чудесами западных технологий устройства жизни. Да и потом …

Представим небольшой городок – эдакую своеобразную столицу района со своим главой, администрацией с многочисленными отделами, милицией, народным судом, прокуратурой, возглавляемой отцом Верочки. Хватает вроде начальства, но в «новые» времена появляются в  дополнении ко всему: земство, гордо называемое представительным органом власти, где стал заседать дед Иван, налоговая инспекция и даже таможня, о которой большинство советских людей знало лишь со слов Абдуллы из «Белого солнца пустыни»:

-Аристарх, разберись с таможней…

Из первого, хорошего периода своей жизни с папой прокурором Верочка запомнила немногое. Согласитесь, что трудно удержать в памяти что-то на гладком течении того, что может течь: на спокойной и ровной поверхности и взгляду-то зацепиться не за что. Но, то яркое, что прибило к сердцу течением тоненького на ту пору ручейка Верочкиной жизни, оставило несмываемый тайный след на всю жизнь. Выражался он в независимом, неуступчивом характере, да, наверное, ещё в остром, критически настроенном язычке. Да и как иначе, если с пеленок слышится громкий командный голос уважаемого и в доме, и в районе папочки. Нет, нет. Семейная жизнь протекала гладко, папочка не переносил из служебного кабинета начальственный кураж в частный, приличный по размерам дом, просто особенность голоса была такая властная. Что поделать: у прокуроров  бывают такие голоса.

На вербное воскресенье в церковь Благовещения Богородицы села Тумботино, что привольно раскинулось в левобережной пойме реки Ока, приходят не только местные жители. Здесь можно встретить и москвичей.

Пока не началась литургия, полезно прогуляться вокруг храма. Какой-то особой площади, что обычно устраивается перед сельскими приходами, здесь нет. Лишь небольшое расширение главной сельской автодорожной магистрали, прорезающей село насквозь и уходящей на север, к городу Гороховцу Владимирской области, выделяет это место. Невдалеке от приходской ограды аллея старых берез, за ней крутой склон одной из многочисленных окских стариц. Под березовой сенью расположилось на узкой полосе вдоль набережной весенне-летнее «кафе» местных выпивох. Всюду, куда достает взгляд, в великом множестве валяются одноразовые стаканчики, пустые пластиковые и стеклянные бутылки, яркие обертки рыбных наборов к пиву и водке. Но стоит лишь поднять глаза и посмотреть вдаль, как забывается вся эта серая, пивная, будничная блажь.