Михаил Чижов

Село Никольское находится примерно на середине волж­ского пути от Волгограда до Астрахани. Оно одно из мно­гих на этом пути, основанных 200—300 лет назад русских фор­постов, связывающих отдаленную Астрахань с Россией. Цепоч­ка военных и христианских баз среди многочисленных в ту пору недругов и нехристей. Роскошный собор в честь Николая Чу­дотворца, давший название селу,— символ былого процвета­ния этого края.

Здесь все дешевле, чем в Астрахани, и здесь торговая сто­янка всех теплоходов: туристических и пассажирских. Горы ар­бузов, дынь, абрикосов, изумительного качества вобла, осет­рина, закатанная в банки, балыки осетровые и белужьи. Вла­дельцы всего этого — «акулы» оптово-розничной сети. Но много здесь и «мелкоты», продающей свой тощий и бесхитростный урожай.

Подхожу к чистенькой, подслеповатой старушке, продаю­щей мелкие яблоки.

— Что за сорт? — спрашиваю я, заметив червоточины.

— Волжский анис. Попробуйте, очень сладкие и вкусные яблочки.

— Верю,— ответствовал я со снисходительно-доверительной интонацией в голосе, как горьковский Егор Булычев трубачу Гавриле.— А почем?

— Рубль — кучка. Купите, не пожалеете.

Я поразился: кучка была почти на килограмм.

— Вот десять рублей, но кучек давайте пять.

— Храни тебя Господь, а то ведь я еще за место не наторговала.

— Как? — второй раз удивился я за минуту разговора.— Не­ужели за место на диком необъятном бреге Волги надо платить?

— Да, сынок, пять рублей,— ответила старушка и внимательно посмотрела на меня.

Так редко можно сейчас заметить искру благодарности в чьих-то глазах: нищие в глаза не смотрят, когда им подают, а все остальные считают слабостью выражение непоказной бла­годарности.

Из всех пассажиров смотреть на поселок и собор пошел я один. За мной увязался местный парень, лет тридцати, возвращаю­щийся домой после продажи товара. Мы разговорились. Скорее, говорил только он, а я лишь задавал вопросы с целью узнать, как живут в этом заброшенном уголке необъятной России.

— Семья у нас смешанная: мать у меня русская, отец узбек. Я после десятилетки поехал к отцу в Фергану, семья к тому времени распалась. Фергана — город большой, не то что Ни­кольское. Село есть село. Закончил техникум, работал на нефтеперерабатывающем заводе. Вы знаете, что раньше, до 1924 года, Фергана носила имя генерала Скобелева?

Я не знал, и это доставило ему видимое удовольствие. Да, тогда Россия прирастала новыми землями за счет походов, или, как их тогда называли, экспедиций под руководством умных и смелых генералов, как Скобелев, позднее проявивший себя под Шипкой. Непонятно, почему мы сейчас стесняемся этих экспе­диций, называя их захватническими? Не мы, так англичане взяли бы эти земли!