И как следствие, как поганки на мусорной куче, стали прорастать, цепляясь ветвистыми корнями в податливые отходы, разного рода ясновидящие, целительницы, экстрасенсы. Кто только не пытался погреть свои жадные руки у догорающих обломков великой империи. К великой троице разврата: преступности, проституции, наркомании присоединилась новая сеть услуг: колдовских и телевизионных, несущая в основе простую истину: другая жизнь – другие правила. Она заменила бесплатную медицину, пыталась умерить социальные потребности и потери, накормить и напоить растерявшихся, обнищавших людей иными сказками и мифами, более бессовестными, чем прошлые.
Однажды теща записала Тёму на прием к одной из многочисленных целительниц. Толпа народа, змеившаяся по лестнице, ведущей на третий этаж панельного многоквартирного дома. Душная прихожая, увешанная православными иконами, на невысоком богато инкрустированном столике глубокий кувшин для подаяний. Такса произвольная, как рука возьмет из кармана. Средних лет массивная черноволосая женщина с перстнями на толстых пальцах. Лечение она прописала простое: мазать смесью водки и подсолнечного масла живот Теме по часовой стрелке при зажженной рядом свече. Постоянно читать любую молитву. Особо ценилось чтение сына.
Этот шкаф женского рода успокоил в доверительной беседе и мало верующего Краева. Важно надув щеки, она приблизила толстые губы к его ушам так, что громадная, полная и готовая лопнуть родинка с торчащими из нее волосками нависла над его лицом. Краев боялся повернуться, чтобы не задеть пузатую родинку. Ведунья поведала, что Тема не вспоминает мать не потому, что равнодушен, а потому что он, отец, заменил ей мать. Хорошее и новое перекрывает старое. Это естественно и старо, как мир. Тема просто забыл о ней. Лет-то ему от роду совсем ничего.
Пользуясь моментом Краев спросил, сжавшись от фатальности будущей истины:
-Почему мне не снится погибшая жена?
-Ушедшие снятся тому, кто в чем-то виноват перед ними. Могилка не поправлена, молитва не сотворена, да мало ли еще чего, более серьезного…
Она, отстранившись, замолчала и ещё более внимательно вгляделась в худущее лицо Краева. В ее глазах ширился непонятный интерес и проступала легкая тревога.
-На вас лежит черная метка наговора. Отвернитесь.
Застучали склянки и ложки, зашуршала бумага и …
-Вас заговорили от пьянства, и очень сильно: могли умереть.
-Кто?
-Не знаю, но вижу женщину, пожилую, синеглазую, сухую.
Она описывала …Надежду Николаевну, его тещу.
-Все понятно, - сказал он, вставая, - спасибо. Деньги - в прихожей, там, где …? – и замолчал, не зная как продолжить, справедливо полагая, что она-то уж точно поймет: что и сколько.
-Да. Мы деньги руками не берем. Они – грязь, от них зло, они туманят ауру. Будьте спокойны: я очистила вас от заговора.
И эти слова «туманят ауру» молодым вином ещё долго бродило в его неспокойном, слегка помутившемся сознании.