-Что? – вырвалось в нетерпении у Верочки.
-Скажи: сколько лет твоей маме? Сорок два – сорок пять? – спросила Вероника Павловна, не отвечая на Верочкин выкрик.
-Сорок пять.
-Вот видишь, какая она у тебя молодая, и, наверное, красивая, - скорее утвердительно, чем вопрошающе сказала Вероника Павловна.
-Да, - ответила Верочка и опустила голову. Теперь и её «заинтересовал» кусок трески в своей тарелке.
-Прикинь, - вырвалось у Вероники Павловны её любимое словечко, - ты, дочь, уже отрезанный ломоть, у тебя своя жизнь. Пусть не совсем определившаяся, но своя. И явно ты не вернешься в свой Запопинск. Хотя всё может быть, если назначат тебя, заматеревшую, начальницей налоговой инспекцией в родном городке. Вот я и спрашиваю: что делать матери? Она еще умница, что не променяла себя на какого-нибудь модного хлыща, ищущего уголок под крышей. Тебе ведь самой нравится дядя Витя?
-Да, - прошептала Верочка и подумала, что, наверное, и обида-то так остра из-за этого.
-Он не только весельчак и красавец, как ты его описывала, но и явно порядочный человек. Ни одна бы девчонка не отказала ему, если бы он захотел, но он остался верен первому долгу, с которым служил ещё твоему отцу. Ему было жалко и тебя, и твою маму. Ты знаешь, жалость – очень приличное чувство, благодаря которому люди не звереют. Это только в красивых дамских романах бросаются фразами типа: «Не унижай меня жалостью».
Вероника Павловна, увлекшись беседой, красиво жестикулировала длинными, музыкальными пальцами, добавляя изрядную долю живописности своим словам. Верочка и раньше отмечала природную артистичность своей старшей сослуживицы. Ей тоже не до личного счастья: больная, парализованная мать отнимает всё её свободное время.
-Что есть сексуальная любовь? Ураган! Вихрь! Налетел, наломал дров и исчез. Развлечение! Секс – одним словом, как сладкий кекс. Съел и забыл. Нет, сходиться надо медленно. Вполне может быть, что Виктор влюблен в твою маму. Шесть лет разницы – пустяк. Так, что ты, Верочка, не права. И давай рассмотрим дело с практической стороны дела. Ты ведь гордишься своим практицизмом. У вас частный дом, и уже 15 лет, как не стало твоего отца. Правильно я говорю? А теперь ответь: забор, наверное, уже покосился, если не повалился. Ну, что же ты молчишь?
-Дядя Витя в том году поднимал, мама его просила, - ответила Верочка и зарделась, вспомнив.
Тогда-то ей что-то показалось странным во взаимоотношениях между матерью и бывшим шофером её покойного отца. Теплые, смущенные взгляды между ними. Она-то думала, что это взгляды благодарности, а вон во что они вылились.
-Да, что забор, мелочь, если смотреть по большому счету. Без мужских умелых рук самый справный дом ветшает: тут чуть-чуть, там немножко, а сложить и голова кругом. Из мелочей составляется жизнь, из них родимых. Мириться тебе с мамой надо. Она тоже несчастна: вдова с 30 лет.