-Как они влезли в квартиру? – прервала мои невеселые размышления Наташа.
-Скорее всего, с крыши по веревке спустили подростка, который выбил стекло из форточки и пролез внутрь, а потом открыл окно. А там дело техники.
-Я срочно хочу отсюда уехать. Дети одобрят. Что не говори, нет такого, пусть самого распрекрасного места на земле, ради которого стоит жертвовать жизнью.
-И места и людей?
-Тебя кто-то держит здесь? Может любовница?
-Ты спятила? Я говорю, в общем. Кроме мест, есть любимые люди, ради которых ты готов жить на краю света. Для меня это ты.
-Поехали в наш родной Волжск. Где родился – там и пригодился. Только ты знаешь, что я сирота, да и у тебя родители умерли давно. Где жить будем?
-В деревне под Волжском, хочешь?
-Подозрительная уверенность, - иронично заметила Наташа.
-Ничего подозрительного. Просто я иногда созваниваюсь с двоюродным братом, который живет в деревне Поляна под Волжском. Как бы там не было, мы же хотели, рано или поздно, скорее, к пенсии, вернуться на родину. Ты же это знаешь. И вот как-то я попросил узнать его, если у них на продажу дома. Недавно он сказал, что есть.
-Тяжело жить в частном доме. Тем более, что у меня болит спина. Ты со мной намучаешься.
-Судьба такой, - пошутил я, и более серьезно спросил, - ты, когда пойдешь делать УЗИ?
-Здесь? Никогда!
-Но это же не страшно. Это – не глотание кишки с фонариком.
-Не важно. Здесь мне всё противно.
Ее подруга Вера, одинокая сорокалетняя женщина, преподаватель на кафедре ботаники, встретила нас радушно:
-Наташенька, - пропела она ласково, целуя в щеки, - ты посвежела, загорела, и похудела, просто прелесть.
Я не то, чтобы заметил, скорее, почувствовал, как последнее замечание о похудании очень не понравилось жене.
«Неужели она уже заметила свою непонятную худобу? – подумал я с тревогой, а потом спохватился, - какой же я опять дурак. Ну, кто же, как не женщина, собираясь каждый день на работу, видит на сколько туже или свободнее на ней сидят брюки или юбка. Знает, видит, но держит при себе. Почему? Не доверяет своим чувствам, гонит от себя темные, непонятные сомнения и надеется, что все образуется. Или не хочет обременять меня, знакомых своими проблемами?